|
«Вера моя… да оправдит мя, та да покажет мя причастника славы Твоея вечныя» Молитва утренняя, 8-я Спасение есть цель и путь жизни истинно христианской. Спасительная духовная жизнь начинается с устремления души к Богу как к Спасителю, с веры в Него. Вера является необходимым условием спасения. «Без веры, – говорит Писание, – невозможно угодить Богу». Уверовавшему Евангелие обещает, что он не будет осужден и будет иметь жизнь вечную. Какова же должна быть наша вера, чтобы мы могли надеяться быть наследниками этих обетований? Ведь понятно, что вера вере – рознь. И бесы по-своему веруют. И десять евангельских дев все со светильниками, с верою ожидали Жениха, но не все вошли с Ним на брачный пир. Полноценная вера обнимает всего человека, всю его душу – и ум, и сердце, и волю. Но, в соответствие с проявлениями душевной деятельности (имеются в виду разум и воля), можно выделять различные аспекты веры, говорить о вере догматической и деятельной. Под верой догматической понимается то, во что мы верим, что признается нами за истину. И хотя предметы веры сверхразумны и непостижимы, однако есть положения, на которых зиждется христианство, и без сознательного принятия которых невозможно называть себя христианином, невозможно уповать, что мы находимся внутри ковчега спасения – Церкви. Вера не в том ведь только состоит, чтобы признавать бытие Божие. «Веровать в Бога, – говорит свт. Григорий Палама, – значит православно мыслить о Нем». Христианское вероучение о Боге называется богословием, а основополагающие его истины – догматами. В античной культуре до Р.Х. «догмой», или «догматами», назывались философские положения какой-либо школы, считавшиеся аксиомами, или, вообще, общепризнанные, бесспорные истины. «Догматами» именовались также и царские или военные указы, которые подлежали беспрекословному исполнению. Ап. Павел в своих посланиях называет «догматом» Ветхозаветный закон и, в другом месте, – все учение Евангельское. В эпоху Вселенских Соборов в опыте Церкви и в учении Св. Отцов утвердилось понимание догматов как вероучительных истин, обсуждавшихся на Соборах и получивших соборные определения, или формулировки. Не все истины Христианства включаются в число догматов, а только наисущественнейшие, содержащие в себе учение о Боге и о Его отношении к человеку. (Важнейшие из них – это догматы о Св. Троице и о Богочеловечестве Иисуса Христа.) Догматы – это именно истины веры, и мы отличаем их других истин христианского Откровения, например, от содержащихся в Св. Писании истин исторического характера, от пророчеств о судьбах мира и Церкви, от истин, относящихся к христианской деятельности, т.е. законов нравственных, или заповедей, и от правил церковных, или канонов. В истинах второстепенных Св. Отцы даже считали полезным некоторое самостоятельное размышление, а ошибку неопасной. В отношении же догматов церковная история свидетельствует нам, какую важность придавали Отцы Церкви их исповеданию со всей безупречной точностью. По своему существу, догматы – это Богооткровенные истины, преподаваемые Церковью как непререкаемые и неизменные правила спасительной веры. Т.е. той веры, только следуя которой мы можем достичь спасения. |
ДОГМАТЫ И СПАСЕНИЕ 
Господь Вседержитель. Мозаика храма Кто-то может возразить, мол, главное в деле спасения – это жизнь по заповедям и творение добрых дел, а труднопостижимые догматы – это удел ученых богословов. Еще в раннехристианскую эпоху существовала секта гносеомахов, отвергавших необходимость для христиан всякого познания и даже изучение Св.Писания. Правильное церковное отношение к знанию выражается словами митрополита Филарета (Дроздова): «Необходимо, чтобы никакую, даже в тайне сокровенную, премудрость мы не почитали для нас чуждой и до нас не принадлежащей, но со смирением устрояли ум к божественному созерцанию». Отрицание значения догматического сознания для религиозной жизни возродилось как философская теория в XVIII в. в протестантской среде. Адогматисты полагали, что религия должна основываться исключительно на нравственности или на религиозном чувстве. То, что вне нравственной, добродетельной жизни, вне творения заповедей спасения нет, – это безусловно. Так вспомним же о том, что гласит первая из заповедей Десятословия: «Аз есмь Господь Бог Твой…». Она как раз и обязывает нас пребывать в истинном Богопознании. «Богопочитание, – говорит свт. Кирилл Иерусалимский, – заключается в точном познании догматов благочестия и в добрых делах. Догматы без добрых дел не благоугодны Богу, не приемлет Он и дел, если они не основаны на догматах благочестия». Между верой и нравственностью существует глубокая и неразрывная связь. Об этом говорят нам слова Христовы: «Если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин.8,31). Т.е., как с одной стороны, вероучительные истины о Боге открываются человеку по мере чистоты его жизни, так и с другой, Богопознание освобождает нас от власти греха. Причем, поскольку догматика не только ложится основанием мировоззрения верующего человека, но и определяет цель, путь и весь строй его духовной жизни, свт. Григорий Нисский заключал, что «догмат важнее и выше, чем заповедь». |
Другое возражение. Догматы, якобы, являются вещами второстепенными потому, что не содержатся в Священном Писании, а прибавлены к Евангельским истинам в более позднюю эпоху жизни Церкви. Действительно, догматы, которых мы придерживаемся, определены, сформулированы на Вселенских Соборах, т.е. в IV – IX веках по Р.Х. Однако, это не значит, что они произведение человеческое. Если мы вникнем в суть дела, то несомненно убедимся, что всякий догмат не есть некое нововведение, а только раскрытие, изложение в понятиях тех истин, которые изначально были приняты Церковью через Божественное Откровение, свидетельство о них. Эти истины имеют свои основания в Св.Писании и всегда содержались в Предании Церкви. И наконец, само соборное церковное богословствование совершалось в Св.Духе, который со дня Пятидесятницы неизменно пребывает и действует в Церкви («изволися Духу Святому и нам…»). Также возможны попытки отвергать догматические определения, исходя из ложного понимания так называемого апофатического богословия: мол, «Бога никтоже не виде нигдеже», поэтому, якобы, нечего и пытаться что-либо утверждать о Нем. Действительно, по естеству Божественные истины не достижимы для человеческого ума, они восприняты нами по Откровению от Самого Бога. Бог, Которого «никто не видел нигде», открывается нам в Сыне, Который «сказал нам все, что видел у Отца». Имея Евангельское Откровение, рассуждать о Боге, как о некой неопределяемой бескачественной Трансцендентности, является уже прямой хулой. Православные молитвы и почитание воздаются «Ведомому Богу» (надпись на соборе Св. Троицы в Лавре прп. Сергия). Догматы не противоречат непостижимости Божией: например, один из великих апофатистов — прп. Максим Исповедник был в то же время и великим догматистом. Они не являются попытками дать определение Богу. В глубине своей каждый догмат остается непостижимой тайной. Догмат – это скорее предохранительный направляющий указатель, задающий человеческому разуму верное направление и устанавливающий границы, за пределами которых начинается заблуждение, ересь. Существенное значение догматов для спасения вытекает из того, что спасение не есть только нечто, что когда-то где-то произойдет там, за горизонтом нашей земной жизни. Оно должно совершаться и устрояться сейчас и каждодневно на протяжении всей этой жизни, а в будущей — придти в свое завершение и осуществление. Спасение есть Богоприобщение, воссоединение с Богом, Богопознание – через уподобление Ему по руководству Евангельских заповедей и догматов. Христианское Богопознание не есть дело одного только ума, оно есть Богосозерцание, Богоединение, равнозначное спасению. Поэтому, не следует считать мысль, разум человека и содержимые им догматы чем-то маловажным для спасения. От принятия правильных мыслей, – говорит Игнатий Брянчанинов, – рождается все доброе, а от принятия ложных – все злое. Мысль подобна корабельному рулю, от этой малой доски зависит направление и участь всей огромной машины. Неведение, искажение спасительных истин, следование неверным курсом неминуемо приведет духовную жизнь к кораблекрушению. Обнаружится, что мы стремились совсем не к Истинному Богу. И дело нашего спасения окажется упавшим домом, не основанным на твердом камне догматов веры. Иеромонах ФЕОДОР (2003 г.) |
